- Повалил меня не Трамадол, а ты, - фыркнул Мэтт и обнял Мелло, поглаживая при этом его волосы.
Захотелось курить, как всегда после того, как побывал снизу. Мэил сам не знал почему, но если он был топом, то к сигарете не тянуло, а вот если боттомом, то всегда. Поначалу его это удивляло, потом стало ужастно забавлять, а теперь он уже не обращал на этот факт никакого внимания, отнеся его в категорию загадочных оеакций своего организма.
Он не решился сейчас прикурить свои обычные сигаретки, чтоб, не приведи Аллах, не стало еще хуже, поэтому стал припоминать где положил простые человеческие сигареты, те самые, в которых внутри табак, а не волшебная травка, которую можно раздобыть только у одного его хорошего знакомого с Ямайки. Со счастливой улыбкой Мэтт вспомнил тот день, когда познакомился с этим чудиком, у которого, тем не менее, была самая качественная травка, которую вообще можно где-либо найти.
Мысли разбегались куда-то в стороны и поймать их можно было только специальным сачком, Мэтт был в этом свято уверен, но священного предмета для отлова мыслей у него не было и поэтому он нихрена не соображал.
В задумчивости он поцеловал светлую макушку друга и, проказливо хихикунв, перевернулся так, что оказался лежащим на блондине сверху. Наклонившись к нему, Мэил прошептал в самое ухо, обдавая его горячим дыханием:
- Никогда больше не позволю тебе быть сверху, детка. А если и позволю, то нескоро и только если будешь очень сильно просить.
Сообщив мафиози о своем таком крайне своевременном решении, он не удержался и обвел языком контуры его уха, напоследок прикусив мочку. Затем встал с постели, нашел свои джинсы, достал из заднего кармана мятую пачку сигарет и зажигалку, подошел со всем этим к окну, приоткрыл его и с наслаждением закурил.
После пары глубоких затяжек он вполне пришел в себя. Ну, в том смысле, что его больше не тошнило и он вполне мог управлять своим телом, хоть и не умом пока.
А, ладно, и то хлеб! Щас заверну в душ, потом просплюсь и сутра буду как огурчик. Вот только надо запомнить, что брать выпивку, да и еду на всякий случай, из рук Мелло больше не стоит, - подумал он. Выбросив окурок в окно, как привык делать, пожив в России, Мэтт зашел в ванную, включил свет, открыл воду и встал под теплые струи. Оперевшись руками о стену перед собой, он просто стоял, чувствуя как вода быстро-быстро стекает с его волос на плечи, спину и по ногам вниз, в темный слив.
Нда, а по ногам-то не только вода течет, - мысленно присвистнул он и, очнувшись от своего полусонного состояния, стал, наконец, мыться.
